Михаил Фридман. ПРИБЛИЗИТЕЛЬНАЯ ТОЧНОСТЬ. Мечты и чаяния в метафорах и звуках. М.: 2010, 159 с.)

Последние книги стихов Михаила Фридмана «Со-бытие» и «Приблизительная точность» по праву и сути своей продолжают лучшие традиции философско-бытийной лирики, которая в русской поэзии насчитывает не одно столетие.

Следовать этой традиции и продолжать её в условиях массовой атрофии души на экспериментальной площадке под названием «Pangea Ultima» становится всё труднее, ибо философию жизни с её «исторической материей» нашей жизни почти невозможно отобразить в стихах, оставаясь психически здоровым человеком. Здесь, на слишком тесной пяди «земли последней», художнику приходится постоянно сопротивляться своей эпохе. Здесь, предложенные Декартом и Кантом, приёмы рационального, классического мышления и духовного миросозерцания не работают – наша эпоха, с её множеством вопящих несовместимостей и социальных парадоксов, художественному освещению и творческому созидательному моделированию не поддаётся. Мало этого, сегодня творчество людей искусства омрачено проблемой недостаточности и несостоятельности творчества как мощного средства, влияющего на духовное возрождение падшего человека. Эпоха торжествующего монетаризма стала оскорбительно унизительной и омерзительной для пытливого и честного поэта, философа и пророка, а посему влияние тех немногих мастеров слова, кто мог бы служить нравственным камертоном, почти сведено к нулю.
Но, слава Богу, ещё не выжжены дотла райские луга русской культуры, пробивается сквозь выжженную толщу молодая поросль, и появляются те, чьё высокое слово несёт в себе дерзость неистовой сердечной безоглядности, дерзость врачующей и беспощадной как антисептик Истины.
Одним из таких благодатных живых ростков русской культуры является сегодня поэт Михаил Фридман, который через язык эмоций и метафор, через живопись слов и напевные звуки помогает читателю увидеть иные миры, принять с благодарностью идею бессмертия и
Преодолеть земное тяготение
Лишь для того, чтоб ощутить полёт…
……………………………………….
Ни сила тяжести, ни сила трения
Не смогут удержать – наоборот:
Сквозь Млечный Путь Душа прорвётся вброд,
Приняв проклятием благословение –
Преодолеть земное тяготение.

Особенно ярко философско-бытийная лирика Михаила Фридмана проявилась в оригинальном, новаторском цикле стихов «Семнадцать мгновений пути» (в сборнике «Приблизительная точность»), в своеобразных «стихотворных иллюстрациях» к религиозно-мистическим, экзотерическим живописным полотнам замечательного и разнопланового художника Раисы Арефьевой («Полёт бабочки», «Поцелуй бабочки» и «Семнадцать мгновений пути»).
Здесь мы видим Михаила Фридмана как уверенного в своих возможностях вполне зрелого поэта, который имеет дело в одном случае с неумирающей реальностью современного языка, искорёженного варваризмами, а в другом – с языком как прообразом вечности – языком эзотерическим. Поэт Фридман через язык эмоций и метафор подверг глубокому анализу и моделированию гранитную твердь бездушной эпохи здесь и студёные просторы Вселенной «там», по ту сторону полотен Раисы Арефьевой, за «горизонтом событий», где продолжают свой вечный полёт в образе неповторимых по красоте бабочек человеческие души.
Душа летела,
Беременная смыслом,
Навстречу жажде
Всевидящего ока,
К Началу – в точке света.

Удивительной по своей смелости и виртуозной по исполнению и стихотворная пьеска Михаила Фридмана, выполненная им в виде эклоги, сценка-диалог в форме венка сонетов, в котором магистральный сонет одновременно является акростихом: «Поцелуй бабочки» – так называется серия полотен Раисы Арефьевой. В этой идиллической и мистической пьеске, ярко отражающей духовный мир поэта, Михаил Фридман сумел во всей полноте отобразить чувства и настроения Раисы Арефьевой. Выразительность, экспрессия этого, не имеющего аналогов в русской поэзии, стихотворного произведения, достигнуты автором благодаря смелому применению в своём творчестве идей, методов, средств и художественных приёмов своих предшественников. Эта живая живописная словесная вязь, благозвучие, высокая философия белого стиха и трагическая печаль сонета, напевность романса и сердечный ритм триолета в сопровождении музыки земной и нездешней…
И полотна Раисы Арефьевой как окна в Явь и Навь, в «царство яблонь сказочного сада» и во Тьму над бездной, где Вечность укрощает тишину, и где души-тени опыляют Космос.
Картины как прообраз иных миров, как двери, за которыми в рассеянном холодном свете блестит дорога к Началу Начал, дорога к Богу.
Вот девочка Рая под райской яблоней тревожно и пытливо смотрит в Жизнь. Вот женщина Раиса, уже познавшая всю жестокую красоту жизни, на фоне яблони земной, в двойном автопортрете как в «обратной перспективе» пространства-времени…
Печалью вдохновлённый Созерцатель
Увидел Жизнь, точней её изнанку,
Где не попутно строчке с циферблатом –
И Прошлому Грядущее скормил.
Как в живописных полотнах Раисы Арефьевой, так и в «стихотворных иллюстрациях» Михаила Фридмана к этим полотнам основным лейтмотивом звучит идея вечности и бессмертия.
Смотрю глазами Бога
На себя со стороны:
Душа попалась
В паутину времени.
Кокон – это начало.
(Танки, с.132)

Никто не знает,
Есть ли жизнь после смерти.
Спроси бабочку.
(Хокку, с.132)
Для выражения идеи вечности в своём творчестве Михаил Фридман и Раиса Арефьева используют всё, что годится для исчерпывающего выражения своих чувств и мыслей, все хитрости и тайны своего ремесла, потому что стих и полотно долговечнее их творцов. Идея бессмертия есть прямое продолжение художественного ремесла. Этот удивительный сплав двух видов искусства основан на том, что Мастер слова черпает вдохновение в творчестве Мастера кисти и наоборот. Этот сплав, этот магический творческий кристалл есть ни что иное как музыкальная живоСЛОВОпись, симфония красок и цвета, симфония певучих слов и сладких звуков…
Через волшебство красок и цвета, через чары чарующего звука, через музыку, порождаемую песенным словом поэта, через музыку Свиридова, Сибелиуса и Грига гармонично и торжественно звучит творческий дуэт «АиФ» (Арефьева и Фридман). Этот дуэт помогает узреть незримое очами, объясняет и радует, заставляет верить в то, что в стране есть ещё люди, чей голос звучит как камертон, как своего рода пароль, по которому мы можем определять «своих» по духу и совести.

А.Г.Апостолов,
Член-корреспондент Международной
Кирилло-Мефодиевской академии
славянского просвещения,
член Союза писателей России.
11.11.2010.